knowyouare (![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png)
knowyouare) wrote2016-04-20 03:03 pm
knowyouare) wrote2016-04-20 03:03 pm
Entry tags:
...
Нашел интересную статью про идентификацию "Я" с группой, и борьбу. Приглашаю к прочтению:
Я тут рискну вернуться к почему-то острому для нашего общества вопросу гендера. Мне тяжело понять, чего это мы так запарились на выдуманной фигне, но мир явно хочет, чтобы я высказался по этому поводу. Дело в том, что моя знакомая Софи теперь Артемис и о ней надо говорить не «She bought 13 kilos of bananas» а «They bought 13 kilos of bananas». Потому мол, что they это гендерно-нейтральное местоимение. А Софи, тьфу, Артемис, находится в непонятках касательно своего гендера.
Я никоим образом не собираюсь критиковать желание Артемис быть Артемис или её просьбу обращаться к ней на «они». Каждый волен требовать от окружающих того обращения, какое ему приятнее. И очень хорошо, что современный мир – по крайней мере в моей солнечной Австралии – готов идти навстречу. Это значит, что мы становимся всё лучше и почти научились принимать людей такими, какие они есть. Другое дело, что люди сами ставят нам препоны на этом славном пути. Люди считают (хотя не осознают этого), что самоидетификация это какое-то важное, исконное действо и мы обязаны его совершать.
Вы думаете, те чернокожие актёры стали бы бойкотировать Оскар, если бы у них не было чёткого ощущения, что они – чернокожие? Я понимаю, довольно тяжело уйти от идентификации по внешнему признаку, но вот у меня нет ощущения «я – блондин» или «я – мужчина». Я долго к этому шёл всякими медитациями и хождениям по углям, но теперь у меня только есть ощущение «Я - Я». И это всё, что у каждого из нас может быть. Мы заключены внутри нашей черепной коробки и никто из нас никогда не узнает – каково это быть другим.
Любая идентификация большая, чем «Я - Я» заведомо ошибочная. Мы в неё влазим, потому что любим быть участниками закрытых обществ. Это даёт нам чувство принадлежности к чему-то большему. Даёт нам чувство стаи. Но чувство стаи достигается простым осознанием, что каждый из нас – часть Человечества. Любая меньшая группа построена на оппозиции, включаться в неё значит идти на поводу у своего желания конфликтовать. Устранение в себе желание конфликта требует силы, но это нужно сделать, если мы хотим светлого будущего. Если не хотим, то можно делать что угодно, любой разговор о морали теряет смысл.
Но помимо неизбежного размежевания, которое рождает идентификация с любой группой (будь то биологи, женщины или чернокожие актёры), есть ещё и ряд других проблем. Например – все эти идентификации выдуманы нами и имеют мало общего с реальностью. Потому, что реальность это сложнейшая херовина из которой мы своими мозгами выбираем ту или иную закономерность. Но чтобы это делать, нам нужно закрыть глаза на всё остальное, потому что выбирать ту или иную закономерность – наш выбор. Любое упрощение мира приводит к искажению взгляда на мир. Этого нельзя избежать, но об этом всегда надо помнить, чтобы не поднимать на щит свою ориентацию или белокожесть.
Пока мы считаем, что проблема идентификации на основе гендера, или ориентации, или пола или цвета кожи это сколько бы ни было реальная проблема – мы лишаем себя возможности эту самую проблему решить. Мы признаем одних, найдутся другие. Люди всегда найдут новый способ ощущать себя. Сегодня это гендер, завтра будут те, кто слышит музыку ветра, а потом – те, кто чувствует дыхание звёзд. Эти чувства будут реальны, потому что наш мозг позволяет нам ощущать вообще что угодно – нам нужно только знать, что мы это можем ощутить. Но они не будут составлять какую-то общность, на их основе нельзя выделять группу и говорить о правах этой группы. Ощущение гендера у Артемис и ощущение гендера и Джона Смита – такие же разные вещи, как моё ощущение от прослушивания Богемской рапсодии и ваше. Это заведомо уникальные ощущения. Как и любые наши ощущения.
Конечно стоит отметить, что всевозможные протестные движения существенно расширяют наше восприятие людей и помогают нам признать право каждого на самовыражение. Если бы не геи с чернокожими, мы бы жили сейчас в гораздо более зажатом мире, вроде того, в котором живут люди Восточных стран. Но эти же самые движения самой своей деятельностью закрепляют своё отмежевание. Они сделали своё дело, теперь нам надо уйти от самой идеи идентичности внутри группы.
Гомосексуалисты тут довольно простой пример. До того, как появился концепт гомосексуализма, гомосексуалистов не было. Simple as that. Были люди, которые предпочитали заниматься сексом с представителями своего пола – само собой. Но эти люди не считали себя чем-то отличным от общей группы людей. Потому, что для людей в целом характерна свобода половых отношений, если иудо-христианское безумие не выжгло на подкорке концепт греха. Более того, я пойду дальше и предположу, что процент людей, занимающихся сексом только с представителями своего пола, существенно возрос с тех пор, как появилась самоидентификация «гей». Потому что до этого мужчина не знал, что занятие сексом с мужчиной как-то мешает ему потом заняться сексом с женщиной. Вы тут сейчас начнёте бесноваться, ясное дело, показывая различное непонимание моей мысли, но этого я избежать не могу, так что welcome.
Пока часть из нас ушла писать дурацкие комменты, давайте подведём некий итог. Каждый из нас уникален просто в силу своего существования, это объективная реальность. Причисляя себя к какой-либо группе людей (художники, гетеросексуалы, скалолазы) мы создаём разделение между этой группой и остальным обществом. Если же после этого мы требуем общество нас признать, то совершаем интересный логический кульбит: наша борьба это именно то, что не позволяет обществу нас признать.
При этом, общество далеко от просветления, хотя уже существенно ближе, чем раньше. Мы по-прежнему с опаской воспринимаем странных людей, и это очевидно плохо. Мы по-прежнему выстраиваем мнения о других группах (женщины глупее мужчин или наоборот), по-прежнему считаем, что правильное и приличное поведение – это как у нас, а неправильное и неприличное – как у них. Это всё должно уйти, это всё – прямое следствие нашего желания оказаться в группе. Грубо говоря, пока есть геи, есть люди, которые ненавидят геев. И оба лагеря виноваты в конфликте.
Это кстати не значит, что геев или гендерно-проблемных правильно мочить. Вообще никого мочить не правильно. Правильно позволять каждому быть каким он хочет быть, пока он не ущемляет чужую свободу (с которой, правда, тоже не просто). Но точно так же неправильно навешивать на себя ярлык и считать, что теперь вы едины с братьями по этому ярлыку. Это иллюзия. Мы все сумасшедшие совершенно по-своему.
Источник:https://vk.com/jcoludar
Лично мне больше всего понравилась эта мысль:
"мы создаём разделение между этой группой и остальным обществом. Если же после этого мы требуем общество нас признать, то совершаем интересный логический кульбит: наша борьба это именно то, что не позволяет обществу нас признать."
Видимо что-то подобное имел ввиду Сэм Харисс в одном из своих выступлений, говоря что идентификация атеистов как "атеистов" мешает распространению атеистических идей. Люди видят примелькавшийся ярлычок, и вытаскивают из своей базы данных любимое определение, общепринятое в системе верований группы, к которой человек принадлежит.
Что скажите?
Я тут рискну вернуться к почему-то острому для нашего общества вопросу гендера. Мне тяжело понять, чего это мы так запарились на выдуманной фигне, но мир явно хочет, чтобы я высказался по этому поводу. Дело в том, что моя знакомая Софи теперь Артемис и о ней надо говорить не «She bought 13 kilos of bananas» а «They bought 13 kilos of bananas». Потому мол, что they это гендерно-нейтральное местоимение. А Софи, тьфу, Артемис, находится в непонятках касательно своего гендера.
Я никоим образом не собираюсь критиковать желание Артемис быть Артемис или её просьбу обращаться к ней на «они». Каждый волен требовать от окружающих того обращения, какое ему приятнее. И очень хорошо, что современный мир – по крайней мере в моей солнечной Австралии – готов идти навстречу. Это значит, что мы становимся всё лучше и почти научились принимать людей такими, какие они есть. Другое дело, что люди сами ставят нам препоны на этом славном пути. Люди считают (хотя не осознают этого), что самоидетификация это какое-то важное, исконное действо и мы обязаны его совершать.
Вы думаете, те чернокожие актёры стали бы бойкотировать Оскар, если бы у них не было чёткого ощущения, что они – чернокожие? Я понимаю, довольно тяжело уйти от идентификации по внешнему признаку, но вот у меня нет ощущения «я – блондин» или «я – мужчина». Я долго к этому шёл всякими медитациями и хождениям по углям, но теперь у меня только есть ощущение «Я - Я». И это всё, что у каждого из нас может быть. Мы заключены внутри нашей черепной коробки и никто из нас никогда не узнает – каково это быть другим.
Любая идентификация большая, чем «Я - Я» заведомо ошибочная. Мы в неё влазим, потому что любим быть участниками закрытых обществ. Это даёт нам чувство принадлежности к чему-то большему. Даёт нам чувство стаи. Но чувство стаи достигается простым осознанием, что каждый из нас – часть Человечества. Любая меньшая группа построена на оппозиции, включаться в неё значит идти на поводу у своего желания конфликтовать. Устранение в себе желание конфликта требует силы, но это нужно сделать, если мы хотим светлого будущего. Если не хотим, то можно делать что угодно, любой разговор о морали теряет смысл.
Но помимо неизбежного размежевания, которое рождает идентификация с любой группой (будь то биологи, женщины или чернокожие актёры), есть ещё и ряд других проблем. Например – все эти идентификации выдуманы нами и имеют мало общего с реальностью. Потому, что реальность это сложнейшая херовина из которой мы своими мозгами выбираем ту или иную закономерность. Но чтобы это делать, нам нужно закрыть глаза на всё остальное, потому что выбирать ту или иную закономерность – наш выбор. Любое упрощение мира приводит к искажению взгляда на мир. Этого нельзя избежать, но об этом всегда надо помнить, чтобы не поднимать на щит свою ориентацию или белокожесть.
Пока мы считаем, что проблема идентификации на основе гендера, или ориентации, или пола или цвета кожи это сколько бы ни было реальная проблема – мы лишаем себя возможности эту самую проблему решить. Мы признаем одних, найдутся другие. Люди всегда найдут новый способ ощущать себя. Сегодня это гендер, завтра будут те, кто слышит музыку ветра, а потом – те, кто чувствует дыхание звёзд. Эти чувства будут реальны, потому что наш мозг позволяет нам ощущать вообще что угодно – нам нужно только знать, что мы это можем ощутить. Но они не будут составлять какую-то общность, на их основе нельзя выделять группу и говорить о правах этой группы. Ощущение гендера у Артемис и ощущение гендера и Джона Смита – такие же разные вещи, как моё ощущение от прослушивания Богемской рапсодии и ваше. Это заведомо уникальные ощущения. Как и любые наши ощущения.
Конечно стоит отметить, что всевозможные протестные движения существенно расширяют наше восприятие людей и помогают нам признать право каждого на самовыражение. Если бы не геи с чернокожими, мы бы жили сейчас в гораздо более зажатом мире, вроде того, в котором живут люди Восточных стран. Но эти же самые движения самой своей деятельностью закрепляют своё отмежевание. Они сделали своё дело, теперь нам надо уйти от самой идеи идентичности внутри группы.
Гомосексуалисты тут довольно простой пример. До того, как появился концепт гомосексуализма, гомосексуалистов не было. Simple as that. Были люди, которые предпочитали заниматься сексом с представителями своего пола – само собой. Но эти люди не считали себя чем-то отличным от общей группы людей. Потому, что для людей в целом характерна свобода половых отношений, если иудо-христианское безумие не выжгло на подкорке концепт греха. Более того, я пойду дальше и предположу, что процент людей, занимающихся сексом только с представителями своего пола, существенно возрос с тех пор, как появилась самоидентификация «гей». Потому что до этого мужчина не знал, что занятие сексом с мужчиной как-то мешает ему потом заняться сексом с женщиной. Вы тут сейчас начнёте бесноваться, ясное дело, показывая различное непонимание моей мысли, но этого я избежать не могу, так что welcome.
Пока часть из нас ушла писать дурацкие комменты, давайте подведём некий итог. Каждый из нас уникален просто в силу своего существования, это объективная реальность. Причисляя себя к какой-либо группе людей (художники, гетеросексуалы, скалолазы) мы создаём разделение между этой группой и остальным обществом. Если же после этого мы требуем общество нас признать, то совершаем интересный логический кульбит: наша борьба это именно то, что не позволяет обществу нас признать.
При этом, общество далеко от просветления, хотя уже существенно ближе, чем раньше. Мы по-прежнему с опаской воспринимаем странных людей, и это очевидно плохо. Мы по-прежнему выстраиваем мнения о других группах (женщины глупее мужчин или наоборот), по-прежнему считаем, что правильное и приличное поведение – это как у нас, а неправильное и неприличное – как у них. Это всё должно уйти, это всё – прямое следствие нашего желания оказаться в группе. Грубо говоря, пока есть геи, есть люди, которые ненавидят геев. И оба лагеря виноваты в конфликте.
Это кстати не значит, что геев или гендерно-проблемных правильно мочить. Вообще никого мочить не правильно. Правильно позволять каждому быть каким он хочет быть, пока он не ущемляет чужую свободу (с которой, правда, тоже не просто). Но точно так же неправильно навешивать на себя ярлык и считать, что теперь вы едины с братьями по этому ярлыку. Это иллюзия. Мы все сумасшедшие совершенно по-своему.
Источник:https://vk.com/jcoludar
Лично мне больше всего понравилась эта мысль:
"мы создаём разделение между этой группой и остальным обществом. Если же после этого мы требуем общество нас признать, то совершаем интересный логический кульбит: наша борьба это именно то, что не позволяет обществу нас признать."
Видимо что-то подобное имел ввиду Сэм Харисс в одном из своих выступлений, говоря что идентификация атеистов как "атеистов" мешает распространению атеистических идей. Люди видят примелькавшийся ярлычок, и вытаскивают из своей базы данных любимое определение, общепринятое в системе верований группы, к которой человек принадлежит.
Что скажите?